КВАНТОВОЕ ( на конкурс )

КВАНТОВОЕ  ( на конкурс )

#новогодний_alterlit  #Петербург  #конкурс_alterlit

Бар ютился слева от супермаркета  «Молоко», я проходил мимо него почти каждый день.  Перейдя дорогу, с остановки  наблюдал, как в окне  медленно плавают редкие тени, похожие на двуногих рыб.  Обшарпанный порог, неприметная вывеска, островок для потерпевших от жизни.

В тот раз  с утра  зарядил  не по-летнему нудный дождь. И хотя  унылую безнадегу  всех этих  окаянных дней  слегка разбавлял запах цветущей липы, который под  дождем  стал  особенно ярким, настроение было на нуле.  Хотелось разгона, взрыва, третьей мировой или, на худой конец - кофе. И нет бы взять зонт, так понадеялся на капюшон, который уже  хоть выжми.

 А, черт с ним – я плюнул на автобус,  переплыл  пару луж  и поднялся на порог забегаловки.

Внутри никого. За стойкой потрепанная барменша с бейджиком «Валя»  сонно протирала стаканы.

- Здравствуйте. Можно кофе? – Я стянул маску на подбородок и засветил сотку рублей.

- Да, щас. Какой?

- Американо.

Она произвела дежурные манипуляции с машиной и надоила в стаканчик кофе.

- А мельче нет?

- Нет.

- Мм...  у меня мелочи нет. А хотите, я дам вам хапнуть из кальяна? Ну, на сдачу.

- Как это? – Я слегка опешил.

- Ну а чо, он уже заряжен, - она прикинула пальцем на калькуляторе, - вот, ровно три с половиной напаса. Как раз под кофе.

- Да я не знаю... я и не курю, вообще-то... ну ладно,  давайте. А что там?

 – Да там все правильно, не отравитесь.

Вдруг  стало интересно, как разовьется ситуация. Вспомнить молодость, как бы. К тому же, глянув в окно, я увидел жопу своей маршрутки  – она отчаливала. Почудился звон корабельной рынды.

На стойке  дымился кальян. Я  уже давно не обращаю внимания на подобные вещи, ибо с некоторых пор усвоил   – тише едешь, дальше будешь. ЗОЖ, все дела.

Но вот, Валя потянулась и взяла мундштук. Протерев его подолом грязного передника, протянула мне.

- Угощайтесь, - тут она улыбнулась и я отметил, что в её  пороховнице где-то на дне ещё завалялась щепотка  пороха.  Я отпил глоток  и исполнил три могучих затяжки, превозмогая брезгливость.

Некоторое время, не выдыхая,  наблюдал, как в полной тишине вьется парок над моим стаканчиком.

Потом свет медленно потух.

Я  открыл глаза. Из края в край, в обе стороны  текла бесконечная  река  машин.

В грудь  с холодом ударило месиво звуков, шума, суеты. Запахи, людской гомон, толкотня.  Ветер дул  со всех сторон  сразу, забирался  в штанины, лез за пазуху. Усилием  воли глянув  вниз, я  в полном  аухе  обнаружил себя в вареных «пирамидах», зимней куртке, в  до боли знакомых шузах, рядом пару женских ног в зимних сапогах на низкой платформе  и только потом ощутил тепло в  ладони. Наши ноги стояли  на обледенелом тротуаре,  у самой дороги, на поребрике, подозрительно напоминающем бордюр. Я  держал за руку её.

- Слуушай, ну  давай  не пойдём, а? – она прижималась ко мне и пританцовывала от холода, - меня и так уже этот токсикоз задолбал! И этот концерт, хочешь чтобы я вырвала прям там? Поехали обратно, в  гостинницу, а? Еще даже стол не накрыт! Не успеем! Эй, ты чо? Ты чо, блин, как деревянный?

Да не то слово. Просто  бревно.  Я выпучил и без того дикие глаза и пожал плечами, боясь открыть рот.

- Я ж говорила, не кури, лучше вместе бы вечером догнались! Вот куда ты в таком виде?  – Она терлась щекой о мое плечо, держа  сигарету  в  уголке  рта. Другую  ладонь прятала за борт полушубка из  нутрии. 

Неужели  смерть? Или глюки?  Кто это? Где? Когда? Я скорее ощутил чем вспомнил, что в кармане куртки лежат  билеты на «Звуки Му», на сегодня, на семь вечера. Новый год,   Петя Мамонов, царь.

Ноги не держали,  я огляделся, - куда бы упасть,  боже, только  не на дорогу.

-Упс...

- Чего? – Она недовольно зыркнула на меня.

- Уписи... уписни меня... – я медленно провел раскаленным жалом  по запекшимся губам, - ущипни...

- Я тя как щас ущипну по башке! – Она сердито вырвалась  и спрятала руки  в рукава полушубка, разместив их над уже заметным  животиком.

Над дорогой  хлопал на ветру кумачовый транспарант «С Новым 1989 Годом, Ленинград!»

- Ну так что? Лови уже машину тогда! Эй! Есть кто дома?  – она щелкнула пальцами перед моим  носом.

Я приподнял вялую кисть,  даже не пытаясь придать этому действию смысл.

На удивление, минуты через две рядом остановилось такси. Я открыл дверь и беспомощно молчал.

Водитель  все понял и начал первым.

- Здоровеньки булы, дорогие товарищи!  – он улыбался как-то слишком по-питерски, - ну  чо, кудой? На Рублиштейна?

- Нет, в булошную! – съязвила моя, подтолкнула меня в спину, сама села сзади. – ДК  имени Ленсовета, пожалуйста.

Будто случайно, я хорошенько приложился лбом о кузов, да так,  что обернулись  прохожие. Но  не помогло – ничего не исчезло, я продолжал вариться в ледяном котле.  Квело плюхнувшись на переднее сиденье,  сложил руки на коленях и покорно отдался течению.

Частица может одновременно находиться в двух и более местах, мирах, об этом сейчас твердят на каждом углу ученые кони.  То ли канитель, то ли запутанность. Может и так, не знаю. Не знаю во что я там вляпался,  но точно  -  половина моих частиц  таки  запуталась в ее струнах.

Как сюда занесло? Хз, хотя все не так плохо, мы доехали куда надо, она родила мне  дочь. Сейчас по-новой  прохожу  жесткий квест  в девяностых, живем в пригороде Питера, и  я даже занялся тут кое-чем,  с учетом старых ошибок.

Но все же надо домой. По вечерам в сарае экспериметирую. Чтобы вернуться  не в двадцатый(!), а сразу в двадцать первый год надо серьезное топливо. Такого тут пока нет. Приходится попыхтеть.  Осталось дело за малым –  найти, что,  что  там было-то, в том кальяне.