На конкурс рассказ «Солнечный мальчик» #новогодний_alterlit #Петербург #конкурс_alterlit

 #новогодний_alterlit #Петербург #конкурс_alterlit

В самом конце декабря из снежно-морозной Уфы я оказался в питерской промозгло-слякотной командировке. На третий день пребывания обувь моя раскисла и хлюпала, в пуховике было нестерпимо жарко, и меня, идущего нараспашку, продуло ледяным ветром с Невы. Как закономерный итог: утром 31 декабря меня стал мучить сильный кашель, бил озноб.
Сдав билет на самолет, позвонил домой, что на праздники не прилечу и провалился в тревожно-беспокойный сон.

Вынырнул из липкого забытья, когда за окном было уже темно. Друзей или родственников в Питере у меня не было, но сидеть в номере одному было совсем тоскливо, тем паче, что окна гостиницы  выходили на Невский, который блистал иллюминацией и новогодним настроением. И я решил немного прогуляться.
Где-то по пути в аптеке купил лекарство от кашля и простуды, и не глядя, проглотил целую горсть, запив купленным здесь же «Боржоми». Сразу скажу, что как я потом уже выяснил многие лекарства аптекарша то ли по неопытности, то ли спросонья перепутала и были они, совсем не от простуды.

Я плохо помню, что делал в тот вечер: куда-то ехал…  Потом куда-то шел… И как оказался в почти безлюдном парке около детской площадки - идти дальше я не мог и сел на скамейке. Сердце билось совсем медленно и не хотело разгонять кровь, отчего и руки и ноги были просто ледяными. Я достал из кармана еще таблеток от «простуды» и запихнул в рот, с трудом проглотил. А через какое-то время я почувствовал, что голова моя стала лекая-легкая, как воздушный шарик и улетает куда-то вверх. Глаза сами закрылись, я лег на скамейку, застегнув пуховик под горло и одев капюшон. Я уже совершенно не чувствовал своего тела, всё стало далеким и безразличным.

Сквозь ватную пелену я почувствовал, что меня кто-то тормошит, дергает за рукав куртки. Я с трудом открыл глаза. Передо мной стоял мальчик лет 4-х, может 5 – я не сильно разбираюсь в возрасте маленьких детей. «Дядя, а ты зачем спишь? Идем со мной играть»- улыбаясь, сказал он. Я потом много раз вспоминал эту сцену и все было странно: он совершенно меня не боялся, был слишком легко одет – без шапки,  в красном вязаном свитере и джинсовом кoмбинeзoнчике. Особенно мне запомнились его синие-синие глаза и совсем светлые волосы, на которые опускались большие, пушистые снежинки. А поскольку я лежал, а он стоял и мы были на одном уровне, казалось, что это не свет от уличного фонаря, а солнышко запуталось в его волосиках и голова светится.  «А во что же мы поиграем?» –  тупо, едва ворочая непослушным языком, спросил я. «А во что ты играл в детстве?» «Даже не знаю, - ответил я. – Мы в прятки играли, догонялки» Он снова улыбнулся и потянул меня за куртку: «Вот! Давай в них и поиграем!» «Я не могу. Тут видишь, какое дело: мне плохо, я заболел и мне очень холодно». Мальчик задумался. А потом еще сильнее потянул меня за куртку: «Вставай, я покажу тебе, как согреться». Я с трудом сел, потом медленно встал. «Вон видишь за детской площадкой коричневую крышу и окошки такие круглые – это кафе – серьезно сказал мальчик. Там тепло и наливают горячий шоколад! И сразу там согреешься. А потом приходи со мной играть». «Спасибо тебе, - сказал я и с трудом побрел, куда он показывал пальчиком.

Внутри вкусно пахло свежесваренным кофе, ванилью и свежей сдобой. Я выпил две чашки капучино с нарисованными ванилью на пенке забавными смайликами; приятная волна тепла разливалась по всему телу. И мне действительно стало хорошо и спокойно, как в детстве, когда знаешь, что мама и папа рядом и все будет хорошо. Пошел на площадку поблагодарить мальчика и поиграть, раз обещал, но там никого не было. На такси я вернулся в гостиницу.
А на следующий день, у меня ни-че-го не болело! Иногда я задаю себе вопрос: когда вам очень плохо, вы практически уже не здесь – кто эти «солнечные» мальчики, которые приходят и зовут вас с ними поиграть?

Я не знаю ответ. Я могу только догадываться…