Русалка (на конкурс)

#новогодний_alterlit #Петербург #конкурс_alterlit

Собрались мы как-то с Грыжей на новогоднюю рыбалку в Питер. Вернее, это Грыжа туда собрался. Мне-то была неволя яйца морозить. Но Грыжа сказал, что бухла много с собой берёт. Вот я за ним и увязался. Перед этим, правда, попробовал отговорить его.

- В Питер-то из Рязани за рыбой ехать, мыслимое ли дело, - говорю ему. - Что ж тебе здесь-то, дятел, рыба не ловится? Но Грыжу надо знать. Недаром его Грыжей-то обозвали. Не, ну отчасти из-за имени, конечно. По паспорту Григорий он. Гриша, стало быть. Ну а по совести если, грыжа, она грыжа и есть. Никакого спасу от него. В общем, в башню если дураку этому чего втемяшилось, колом оттудова не выбить уж. Ты, говорит, не шаришь нихрена. В Питере, там корюшка. Там, говорит, до едреней фени корюшки этой. Они, говорит, корюшкою этой чуть ли не срут там. В Питере-то. Заодно, говорит, и Новый год встретим. На рыбалке. И лыбится довольно так. Ну не дурак ли? Грыжа, как есть грыжа пупочная. Вот дружка-то дал Бог. Однако делать нечего.

Попёрлись мы в Питер этот. Хорошо, хоть отговорил дурака этого из Рязани с собой мотыля да опарыша везти. Он-то собрался затариться уж. Во всеоружии прибыть чтоб, стало быть. Я ему говорю, идиотина, до Питера ехать сутки почти. За сутки в опарыше ещё один опарыш заведётся. А в том ещё один. Это если они по купе не расползутся. В общем, уговорил дурака. Поехали налегке. Водки только с собой взяли. Много. Как приехали, купили опарыша местного питерского, интеллигентного, рафинированного, да и на корюшку отправились. Водки предварительно вжалили, правда. Куда ж без этого. Без этого и рыбалка не рыбалка. Забросил Грыжа удочку и стоит, пузо через тулуп чешет, да байки травит. Глядь, а поплавок дёрнулся и ко дну пошёл. Клюнуло, стало быть. Грыжа подсёк и вытягивать давай. А оно не идёт никак. Крупная рыба, видать, попалась. У Грыжи от напряжения аж пот на губе выступил. - Помогай давай, чего встал! Не видишь, там китяра какая попалась? Мне одному не вытянуть! Это он мне. Сам от воды глаз не отводит. Упустить добычу боится. Схватился я с ним вместе за удочку, и давай что есть мочи тянуть. Уже и самому интересно стало, что это там за тварь такая. Так вдвоём рыбину эту на берег и вытянули. Да и ахнули. Снизу-то рыба как рыба.

Здоровая только. Не корюшка вообще ни разу. А вот сверху самая что ни на есть баба. С грудями тяжёлыми, с волосами на башке. Русалка, стало быть. Выпуталась из лески и давай орать на нас. - Вы чо, - орёт, - творите, идиоты? Я в Красную книгу занесена, суки, ясно вам? Я вас, твари такие, засужу к хренам! Вы мне всю жизнь должны будете, дятлы малахольные! Мы с Грыжей, как про Красную книгу да про суды услышали, признаться, очканули малость. Кому ж охота всю жизнь в должниках, да ещё и у русалки. Грыжа водку достал и ей протягивает. Хлебни, мол, тётя, согреешься заодно. Стрёмно, наверное, по такой холодине-то топлес выкруживать. Русалка от угощения отказываться не стала. Приложилась, да прям из шеи полфлакона и уговорила. Мы с Грыжей аж вздохнули уважительно. А русалка осоловела от водки и на нас чуть более благосклонно глянула.

- Вы чо тут забыли-то, малахольные? - у нас, стало быть, спрашивает. Мы ей и поведали. О цели своего визита, так сказать. Она, как про корюшку услыхала, так и давай ржать. Вы, говорит, совсем дебилы, видать. Какая вам корюшка-то зимой у берега. Она зимовать вглубь уходит. И смеётся, аж слёзы из глаз. Отсмеялась и глянула на нас более серьёзно. - Может, кого из вас с собой забрать? Вот ты, мордатенький, ничего вроде.

И на Грыжу глянула плотоядно. Тот, как про "забрать" услыхал, побледнел аж. Вроде осунулся даже. Неохота, видать, на дно речное-то. - Вы, - говорит, а у самого голос дрожит прям. Я Грыжу таким напуганным никогда не видел. А уж я его видел всяким. Накуренным даже, было дело.

- Вы, тётенька, отпустите меня, будьте любезны так. А я вам за это свой набор блёсен отдам. И леску ещё. Моток. Там метров пять почти. Было и больше, да вы, тётенька, своею тушею метра два оборвали. И смотрит на русалку жалобно так. Чисто собака срущая.

Сжалилась тогда та над ним.

- Ладно, - говорит, - не буду я вас забирать. Чешите отсюда, ребятки. Новый Год, всё-таки, как-никак. Дед Мороз, там, и всё такое. Пусть и у вас праздник будет. Водку вот возьму только. Рано вам водку ещё. Мне вот в самый раз. Бутылку с остатками подхватила ловко, да в воду и нырь! Лишь хвостом по воде шлёпнула на прощание. Нас с Грыжей аж брызгами окатило. Грыжа, смотрю, призадумался как-то. Стоит, рыло чешет протупое своё. Мыслит чего-то. Постоял так с минуту, другую, и спрашивает.

- Я, - говорит, - знаешь, чего думаю? - И чего же, интересно? - интересуюсь из вежливости больше. Ясно же пеньку даже, что Грыжа ничо путёвого думать не может. А тот помолчал чуть, губами пошлёпал, и говорит. - Я, - говорит, и важно так на меня смотрит, - думаю, что я избранный, раз русалка меня выбрала, а не тебя. И ещё я думаю, что она мне дала бы, наверное. Я ей понравился, факт. Жили б с ней, как пить дать. У меня б тогда корюшки завались было. А так у меня лишь хрен на воротник. Блесну с лескою просрал лишь. Подумал немного и ещё добавил

: - Надо было радикализировать процесс ознакомления с питерскою речною фауной, не ссать, и отправиться с русалкою этой в водное путешествие, полное захватывающих тайн и неожиданных приключений.

И задумался о чём-то о своём. Я же задумался, с чего это вдруг Грыжа так витиевато выражаться стал. Не иначе, умом тронулся от встречи с русалкою. Ну, или воздух питерский во всём виноват.